"В общей сложности Федор прожил в Чайна-тауне неделю, ночуя в его подвалах с разнообразным международным сбродом, у которого на ладонях были выколоты номера и вживлены магнитные чипы. За это время Федор подцепил какой-то лишай. Заразился простудой, которая не проходит. И, кажется, судя по тому, что тело чешется, кто-то наградил его насекомыми.
От Федора отодвинулись все присутствующие на почтительное расстояние. Федор рассказывал в лицах и очень брызгал слюной.
Он неделю болтался по черному городу, всегда стараясь носить на плече обрезок трубы или трос, каким сантехники ликвидируют засоры. Но в светлый город, расположенный выше третьего этажа, Федор не поднимался. Не сумел. Никого из грязных людей туда не поднимают на лифтах. А чистой одежды у Федора с собой не было. То, что творилось внизу, полицию города почти не волновало. Вся международная сволочь, которая корячилась в черном городе, ходила с магнитными наколками, и если кто-то из них совершал преступление, это быстро становилось известно властям. Преступника вылавливали, и дальнейшая его судьба была никому не известна. Маленький индус, с которым Федору удалось задружиться, кое-как говорил по-английски, и он высказал Федору предположение, что преступников разбирают на органы и отправляют в специальные фирмы, которые снабжают органами зарубежные клиники.
Первый день Федор ночевал в подвале среди индийских рабочих. Они страшно воняли. Во сне они пердели. Кроме того, они употребляли в пищу такие приправы, которые делали пищу очень пахучей. Как удалось выяснить, индусов завезли теплоходами и наскоро обучили сборке дешевых компьютеров. Индусы сидели в грязном цеху без вентиляции и собирали модульные схемы. На компах ставили клеймо «made in Europe», укладывали в коробки и вывозили трейлерами. Маленький индус не знал, куда везли продавать компьютеры. Он вообще ничего не знал, кроме того, что он собирает «эти штуки» и получает за это немного денег, спит на топчане и очень мерзнет. Индусу очень повезло: он сумел влезть на корабль вместе со своей женой. И поэтому его сексуальный вопрос был решен положительно. Он факает жену, стоя в одном тихом месте, которое для себя присмотрел давно. У всех остальных жителей подвалов этот вопрос остается главным. Потому что в женских подвалах женщины все разобраны начальниками-надсмотрщиками, а среди рабочих процветает мужеложество.
В черном городе множество чернокожих – из самых бедных стран Африки.
А вот кого на нижних этажах Чайна-тауна было меньше всех – это китайцев. «Китайцы живут выше», – сказал индус. Китайцам надо много платить. Они богатые.
Очевидно, социальная пирамида в Чайна-тауне строилась таким образом, что китайцы с паспортами попали в более привилегированную трудовую группу, нежели индусы, тайцы и чернокожие. А китайцы без паспортов пропадали там же, в черном городе, в его черных подвалах и складах.
Главным воскресным развлечением всей этой черноты было пробираться на такие точки, с которых был виден большой экран над казино-стрипклубом «Сяо Ляо» – там на экране возникала реклама – бело-черная женщина вамп, или пантера. Глядя на нее, все не таясь друг от друга вынимали из штанов члены и яростно дрочили, соревнуясь, кто дальше пустит струю спермы..."
----------------------------------------
Одна была радость: город был закрытый. Сброд использовали в закрытом пространстве, а по истечении срока - утилизовали под видом вывоза на родину.
Это соверменное рабовладение. Кто бы предполагал, что капитализм, который пришел на нашу землю под знаменами свободы, так широко начнет использовать труд рабов!
